[Сатурнина Пюиссан]

Каждую ночь мне снится

Мне снилась, моя подруга и её друг, с которыми мы, как будто, вернулись в Россию после того, как проходили стажировку в одной из африканских стран.
Нас встретила мать этой девочки на машине, дабы отвезти в наш район и там, всем вместе отпраздновать наше возвращение. На улице зима. По дороге мы заезжаем в местный супермаркет, в котором покупаем продукты, причём все продукты заключают в себе – сухие вафли, помидоры, колбасу, хлеб и салфетки для стола. Расплатившись у кассы, мы идём к машине, по дороге обсуждая, как было бы не плохо завести совместный бюджет и покупать продукты вместе. В машине мама подруги предлагает мне тост, который сделала в походном тостере. Я беру.
Далее мы отъезжаем от супермаркета и, проезжая через небольшой снежный занос, оказываемся на дороге, около наших домов. По правую руку – съезд во дворы и маленький магазинчик, у которой стоит целая толпа африканских негров, одетых в причудливые костюмы. От них отделяется один, который несёт связанного пятилетнего мальчика. Он связан так, как обычно связывают людей во время бандажа. Я слышу мужской голос, который говорит мне, что так, отец лечит своё дитя от хромоты. И действительно, через какое то время, африканец спускает ребёнка с рук и тот, весь в верёвках, начинает идти вперёд. Мы отъезжаем дальше и заворачиваем к соседним домам, в которых теперь живут африканцы, почти полностью превратив эти жилища в общежитие. Повсюду, яркие краски, новые запахи и звуки. Много чёрных, улыбающихся лиц. Сами мы (я, подруга и её парень) уже не сидим в машине с мамой подруги, а сидим с её отцом, который в моём сознании наполовину является моим водителем – наполовину – французским актёром Бернаром Жирадо. Машина из тёмной, становится ярко жёлтой, да и на улице теперь не зима, а самое настоящее лето.
Мы немного заблудились и возвращаемся назад. Проезжаем опять мимо съезда и магазина, где теперь шумит маленькая африканская ярмарка. Из толпы отделяется чёрная-причёрная негритянка, подходит к нашей машине и начинает звать нашего водителя (гибрида отца подруги, моего реального водителя и Бернара Жиродо). Тот выходит и она, улыбаясь, просит его сфотографироваться с ней (мой водитель очень очень высокий и это передалось и гибриду). Тот, улыбаясь, соглашается и после фотосъёмки, вновь возвращается в машину. Я не удерживаюсь от едкого комментария, что он пользуется популярностью у местных дамочек.
Тот ничего не отвечает и раскрывает настежь окна. Хочет откинуть и потолок машины, однако потом передумывает. Мы едем дальше. По дороге нас кто-то угостил жареной саранчой, которая потом причудливо гипертрофировалась в трупики младенцев. Они по размеру напоминают абортированных, а по виду вполне сформировавшихся деток. На вкус как маринованные осьминоги из японского ресторана. Я помню, что голову одного я выплюнула в окно.
Во время пути, когда мне на глаза стали появляться пальмы, я, наконец, не выдержала и стала возмущаться, что, вернувшись на родину, увидела тоже, что и на чужбине и что мне это надоело. С этими пальмами, можно теперь фотографироваться и врать, что ты отдыхаешь в Тунисе. Не хватает только верблюдов. Не успела я сказать этих слов, как мы подъехали к дому-новостройке в конце нашего района и увидели там привязанных, вместо машин верблюдов и женщин, держащих в гигантских сачках самок львов. Мы въехали в вертящийся круг радуги, и я просунулась.

Comments

[Hopeless Case]

Ну прямо хоть книгу писать по такому сну Х)
Интересный такой сон, сюжетный ~___~
А вот младенцы в японском ресторане - это как-то... пугает оО